Что ждет Россию?

 

1 ноября 1894 года на пятидесятом году жизни скончался государь император Александр Александрович. "Тяжкая болезнь не уступила ни лечению, ни благодатному климату Крыма, и 20 Октября он скончался в Ливадии, окруженный августейшей Семьей Своей, на руках ее императорского величества государыни императрицы и Наших". Нет, последнее предложение - это не цитата из книги какого-либо монархиста, это - манифест, возвещавший о смерти императора Российской Империи Александра III. Тогда никто не скрывал от народа какие-то секретики, как утверждали впоследствии и говорят поныне, в плане того, от чего, когда, как и где умер государь, хотя некоторые, быть может, захотят узнать о нем немного побольше.

Пожалуйста.

2012 городов и деревень вывесили черные флаги в знак траура по ушедшему государю, горячо и преданно любившему свою родину, отдавшему свои силы и здоровье во благо ей, и все прекрасно это знали, видели и чувствовали. Сумма присланных из российских и заграничных мест телеграмм и писем с сочувственными словами и соболезнованиями не передается осмыслению.

2013 слов манифеста оглашал кончину императора Александра III и восшествие на престол нового царя, Николая II (вся страна тогда со страхом размышляла, что ждет Россию без государя, которого прозвали Миротворцем за то, что в период своего недолгого правления ни разу не нарушил свои же заветы мира, справедливости и открытости и уберег свою страну от войн). Правда, внешностью он никак не напоминал трусливого человека и никогда в жизни не заискивал ни перед кем.

В годы его 13-летнего правления не произошло ничего громкого в мире, но после себя он оставил неизгладимую печать своего царствования, огромное наследие, с которым пришлось разбираться его сыну, государю императору Николаю II.

"Испытывая невольное уважение к почившему царю, и друзья его, и враги признают, что после него Россия еще более обрела авторитет в глазах других народов, а внутри империи он упрочил царскую власть (значительно), не считая реформы отца своего, Александра II безоговорочно верными, но корректируя их, как бы уравнивая уступки своим подданным".

Так писал в своем черновике историк Сергей Ольденбург, изменив, правда, построение слов в чистовом варианте своей книги об императоре Николае II, но сохранив смысл.

Россия нуждалась в спокойных годах после эпохи великих реформ и после Балканской войны 1877-78 годов, на которую империя потратила массу физических и нервных сил, истощившись и в финансовом плане, защищая интересы славянских народов. Десятки коренных изменений потрясли за это время страну, и нужно было "переварить сдвиги"... разобраться холодным умом, что же все-таки произошло и пойдет ли это все на благо России.

Через неделю после смерти царя Александра III в Императорском обществе истории и словесности при Московском Университете речь в память о государе держал профессор Василий Ключевский, тот самый, кто никогда не боялся выражать недовольство по поводу ведения политики царским правительством, не стеснялся критиковать, и порой жестко, власти. Но так как известный историк прослыл умнейшим человеком и ярым патриотом родины, Александр III всегда выделял его и поручил кураторство как раз того общества, в котором он выступил с речью. Студенты устроили потом профессору за это жестокую обструкцию, и Ключевский, как свидетельствует его дочь, всю жизнь глубоко переживал эту реакцию учащихся.

В своей речи Ключевский отметил, что за недолгое царствование Александра III, Россия совершила такой мощный культурный скачок, который Европа совершала веками через революции, перевороты, войны и скандалы, хотя она до последнего считала русских какими-то дикарями, подобным неведомо откуда пришедшим в далекое время и напугавшим весь Старый Свет могольскому племени. 

Чем дольше правил этот русский царь, тем больше европейцы понимали огромное значение этого недолгого царствования, и, наконец-то, они воздали должное государю так, как невоздавали ни одному из российских монархов. Угадайте, что будет, если весь мир необдуманно и безостановочно копит вооружения? Естественно, будет война (понимал это и Александр III, не раз отклонявший европейских правителей от больших кровопролитных войн, за что великие державы и признали Россию своей неотделимой частью, такой же великой и значимой для всего человечества страной, начали уважать ее, прислушиваться к ней).

Россию считали варварской страной, и Александр III изменил эти заблуждения, сделал "перезагрузку" мнений европейских народов, и это стало его "олимпийской" победой. Однако для этого ему не потребовалось каких-то значительных побед в больших войнах, разгромов мощнейших армий. Если говорить словами Ключевского, он сделал это "тихо, мирно", без каких-либо потрясений. То, что русская армия невероятно сильна (кто осмелится поспорить с этим?), знали все, как, разумеется, и сам царь. Но ему просто не нужно было ни с кем воевать, чтобы настоять на своей объективной, справедливой точке зрения, которая всегда несла в себе доброе зерно. 

Так не этим ли и объясняется сенсационное решение императора Александра II сдружиться с республиканской Францией? Ведь именно так шаг царя "раскумекивал"  его ближайший сотрудник, профессор Константин Победоносцев, который, впрочем, любил больше говорить не о внешней, а о внутренней политике Александра.

Обер-прокурор Синода отмечал в покойном императоре страстную любовь к России, ну и, конечно, железную решимость оставить ее неизменной: никаких отделений территорий, никакого дележа власти с другими, никаких парламентов и партий.

Вы наверняка не слышали о речи председателя Сената Франции на одном из заседании об Александре III (5 ноября 1894 года). Так вот, этот государственный деятель был уверен, чт вся русская нация горько переживает утрату своего правителя, который заботился либо о благе народа, либо о его дальнейшем процветании, либо о том, как уберечь его от войны (что еще более возвеличивало этого сильного, справедливого и миролюбивого государя).

А разве не подобным образом высказывалась о скончавшемся русском царе почти вся пресса Франции? "Journal des Debats", например, заявлял, что мы тогда имели более великую страну по сравнению с оставленной ему в "наследство" отцом. "Revue des deux Mondes" писал, что вместе с русскими людьми о кончине императора скорбит и вся Франция, да вся Европа переживает в связи со смертью царя-миротворца.

Эх, "почувствовала вся Европа, что теряет арбитра, который всегда руководствовался принципами справедливости".