Вот как комментирует Ю.Ноткин мнение учёного правдолюба: «Письмо это, датированное 5 июля 1748 года, было получено адресатом, «товарищем» Ломоносова Леонардом Эйлером и было частью их оживленной переписки по различным равно интересовавшим «приятелей» научным вопросам, а упомянутая фраза уже в несколько иной редакции, была затем изложена М.В.Ломоносовым в его диссертации в 1760 г., защищенной перед вполне авторитетным ученым советом. В том же 1760 году Шведская королевская Академия наук, до которой тогда еще вряд ли добрались сталинские соколы, избрала М. В. Ломоносова своим почётным членом… Критика Г.Салахутдиновым М.Ломоносова, будь она изложена в историческом контексте, то есть там и тогда, возможно, была бы принята к сведению и Шведской, и Российской Академиями наук. А сейчас она, как и ожидалось, послужила лишь к эпатажу почтенной публики и во благо популярности г-на Салахутдинова. Да хватит о нём».

Оговорка по ходу зрелища

Здесь я решил нарушить ряд, установленный Ю. Ноткиным. Одна из причин в том, что выставленному в галерее портрету под № 3 уделено так много внимания, что получилась автономная работа, претендующая на отдельную статью. Другая причина – необходимость сокращать широко размахнувшегося автора. Шломо Занд, профессор общей истории Тель-Авивского университета и пр. и пр., под этим номером помещённый, лучше других лиц представленного ряда подходит под это сокращение, потому что он, по Ю.Ноткину, «специализируются на истории евреев», где он играет ту же роль, что в нашей истории А. Фоменко, В.Резун, В.Кирпичёв и прочие этого вида наукообразных. А я свой отклик рассчитываю на близкий круг читателей, на русских по призванию, находись они хоть в Антарктиде. Их в первую очередь интересуют дела домашние. Изъятие делаю через силу, но утешаюсь, что любой из заинтересованных может открыть подлинник в и/г «Мы здесь».

Гений научной недобросовестности

Оппонировать Резуну необходимо документами. Они есть. И их необъятная масса. Но настоящие учёные не унизятся до спора с пропагандистом лжи. А читающая публика от серьёзной информации далека. Ей подавай необычное, неслыханное в упаковке, удобной для неразработанных думами мозговых извилин. Юрий Ноткин согласен с учёным историком А.Исаевым, который «убедительно доказывает», что «претензии к Владимиру Богдановичу - это не указывание на мелкие недочеты большого историка, а критика его методологии построения доказательств, базирующейся на демагогии и передергивании фактов». Автор «Отторжения» находчиво, к месту приводит ссылку А.Исаева на Гитлера, который недвусмысленно в письме Муссолини зимой 1941 г писал о необходимости нападения Германии на СССР: "Положение в самой Англии плохое… Воля к борьбе питается только надеждами. Эти надежды основываются исключительно на двух факторах: России и Америке. Устранить Америку у нас нет возможностей. Но исключить Россию - это в нашей власти. Ликвидация России будет одновременно означать громадное облегчение положения Японии в Восточной Азии и тем самым создаст возможность намного затруднить действия американцев с помощью японского вмешательства".

Двойник Резуна, но Юрий Иосифович, «мрачный утопист»

И фамилия у двойника другая – Колкер. Вспомнили? Да, он самый: бывший ленинградец, бывший израильтянин, а ныне трудящийся Англии на ниве русской поэзии и прочих муз.
Это творение его пера - широко прозвучавшая статья «Тризна по России». Ю. Ноткина привлекло в этом произведении размышления Ю.Колкера о победе СССР во Второй мировой войне (для нас – Великой Отечественной): «Слышу окрик: что ж, лучше бы поражение? Страшно вымолвить, а нужно: похоже на то. Да, история не знает сослагательного наклонения; да, фантазия получается жуткая, но она напрашивается. Гитлер в Москве, Сталин из Москвы бежал. Советская власть рухнула. Есть оккупация – унизительная, отвратительная, но временная. «Независимость и величие России», совершенно как «независимость и величие Франции» (в определении де Голля), подразумеваются - и через несколько лет восстанавливаются... Поскольку все кончилось быстро, к сентябрю 1941 года, крови пролито в десятки раз меньше (еврейская не в счет, ее при любом раскладе прольется больше, да и фантазируем мы о благе России, не евреев). Опустошительный коммунистический миф рассеялся навсегда. Помрачение прошло».

Ю. Ноткин приводит ещё выдержки своего тёзки и соплеменника: «Победу над врагом» празднуют, кровопролитие - вместо того, чтобы вспомнить, что все люди - братья, да и покаяться. Или, может, каяться не в чем?!.. Забывают.., что большая страна победила не очень большую (и совсем молодую, Германии к 1941-му как раз 70 стукнуло). Несколько больших стран (Британия еще империей была) навалились всем миром на одну. Забывают о героизме и страданиях противника - да, противника-агрессора, зараженного бесчеловечным нацизмом, но сражались-то не одни нацисты, а и простые немцы, мобилизованные в принудительном порядке. Сражались на своей территории героически, до последнего, особенно в 1945 году. Назовем вещи своими именами: германский солдат - не по мужеству, а по сумме боевых качеств - равных себе не знал».

Прежде чем приводить комментарий Ю.Ноткина на вышеприведенные выдержки, поделюсь некоторой информацией из своей статьи о раскладе сил в 1941 – 1945 гг. (za-nauku.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=4248&Itemid=39):

В 1941 году на СССР напала не только Германия. Двинулась на восток и вся остальная Европа, за исключением британцев, сербов и греков. На СССР шли испанские дивизии и французские легионы (шестьдесят тысяч французских добровольцев из дивизии СС «Шарлемань» и охранно-карательных отрядов, вишисты), армии Италии, Румынии, Венгрии, Финляндии, части Чехословакии, Хорватии, Люксембурга, других стран. Так, Брестскую крепость штурмовали австрийцы, а Севастополь - румыны и итальянцы. Албания послала воевать в СССР дивизию СС «Скандербей». Спешили за славой и материальными приобретениями словаки, швейцарцы, фламандцы, валонцы, испанцы. Последние показали себя на Псковщине, исполненные рвения цивилизовывать русских варваров. В танках Гудериана чуть ли ни каждый второй водитель был чех. Прежде чем каяться перед чехами за 1968 год, следовало бы выслушать от них извинения за преступления четвертьвековой давности. Все они зверствовали покруче немцев. Кроваво отметилась под Ленинградом и Ржевом голландская дивизия СС «Норд-Ланд». Прислала своих солдат в помощь Гитлеру Республика Сало, возникшая стараниями Муссолини; в германских частях звучали речи шведская и португальская, замечены были «братушки» из Сербии и Черногории. О других «братушках», освобождённых нами от турецкого ига в 1878 году, молчу из политкорректности. Испания и Дания послали своих солдат даже без официального объявления войны Советскому Союзу! При нападении, постоянно пополняя убыль, в армиях Гитлера насчитывалось около миллиона солдат стран - союзников фашистской Германии. Является историческим фактом, до 1943 года численное превосходство в живой силе на советско-германском фронте постоянно было на стороне государств фашистского блока. На конец Второй мировой войны в русском плену (исключая немцев) побывало до полутора миллионов европейцев. На европейских заводах, изготавливавших оружие для Гитлера, перед нападением на СССР, работали жители союзных немцам или завоёванных ими стран, также якобы «нейтральных». К началу войны против СССР на немцев подневольно и вольно трудилось 250 миллионов пар рук. Работали сотни заводов, в том числе принадлежащих американскому капиталу и обеспеченных его же сырьем. Можно, не греша против истины, сказать, вся Европа (исключая Великобританию и относительно слабое движение Сопротивления) воевала против СССР. В то время в Европе проживало около 400 миллионов человек, а население страны-континента СССР не превышало 190 миллионов. В год наибольшего продвижения гитлеровских армий на восток (1941-43 гг) почти половина из них оказались в оккупации. Причём, страна лишилась, в основном, русского населения (части великороссов, без малого всех украинцев и белорусов). И без жителей Британии и сербов, людская масса подчиненной и союзной фюреру Европы, по меньше мере, в три раза превосходила таковую в подконтрольных советской власти регионах СССР. Только в странах «оси», непосредственных сателлитов Германии, насчитывалось 170 млн. жителей. Людской потенциал в пользу СССР стал медленно изменяться с тотальным наступлением Красной Армии (1943-1944 гг.), ускорился в последние месяцы войны с отпадением от Германии её сателлитов. О неравенстве производственных мощностей воюющих сторон уже сказано. Правда, тогда против подвластной фашистам Европы и их союзников, также мощной во всех отношении Японии работала промышленность США. Американский людской потенциал также менял картину противоборства. Но долгое время антигитлеровская коалиция скорее была оптимистической мечтой.

Ю. Ноткин признаётся, что он сдерживает свои эмоции, оппонируя Ю.Колкеру, тем не менее, его замечания эмоционально окрашены, вот пример: «Давайте на минуту допустим, что тщательно планировавшийся «блиц-криг» оказался бы успешным и «дранг нах остен» завершился, как и намечал Гитлер, через три-четыре месяца, а не через четыре года тризной 9 мая 1945 года. Фюрер освободил 85% процентов всех фашистских дивизий и 75% всей германской боевой техники (данные немецких военных историков), которые были заняты на Восточном фронте. Он получил в свои руки необъятные ресурсы Советского Союза от Карпат до Дальнего Востока, с Кавказом, Каспием, Сибирью. Он превратил, как и предполагал, часть населения в рабов, другую часть поставил под ружье и обратил в прах тех, кто по его шкале ценностей относился к недочеловекам. На Востоке он встретился с микадо. Роммель, не отвлекаясь и получая неограниченную помощь, закончил дела в Африке. Напомнить вам, с кем были Европа (кроме Англии), Южная Америка, арабский Восток?.. Сколько времени продержались бы остров Британия и Северная Америка в этих условиях?.. Кто бы восстанавливал независимость и величие России и возвращал ее к христианским ценностям Толстого и Достоевского в этой мрачной колкеровской утопии[?]…»

Заканчивая заочный диспут с мрачным утопистом, Юрий Ноткин чётко и однозначно определяет свою нравственную позицию:

- Полагаю, что весь нынешний цивилизованный мир, как воевавший на стороне победившей коалиции, так и на стороне гитлеровской Германии и иже с нею, включая отсидевшихся в небезвыгодном нейтралитете, обязаны низко поклониться павшим и выжившим, воевавшим народам или народу, как хотите, Советского Союза, пусть невероятной ценой, но способствовавших более всех в мире уничтожению абсолютного зла, которое являла собой гитлеровская нацистская Германия.
- Полагаю, что 9-е мая, несмотря на всю уже расхожесть и затасканность этого определения, должен остаться в человеческой истории «праздником со слезами на глазах», а никак не тризной по России.

VI-й нумер – ба, знакомое лицо!

Признаться, в этом месте рассматриваемого сочинения Ю.Ноткина я испытал укол ревности: Юрий Владимирович Кирпичев, до которого дошла очередь, рождённый в Донецке, душевно умерщвлённый советской и российской действительностью и воскресший (душой же) в США, - мой личный объект. Я посвятил ему аж три, кажется, статьи (ок. 20-и публикаций). Вот одна из них: za-nauku.ru//index.php?option=com_content&task=view&id=3063&Itemid=39. Коротко говоря, сей плодовитый и не бесталанный журналист-самоучка относятся к особому подклассу творцов изящного. Скажу образно: божественный Парфенон можно разрушить на мелкие кусочки и потом собрать заново - дивный античный храм. Но дайте те же обломки благородного пентелеконского мрамора в руки Кирпичёва и ему подобным – и вашему взору предстанет изысканный, простите за выражение… сортир. Таковы особенности мастеров этого подкласса. Может быть, в минуту жизни трудную не нужда, а призвание поманило нашего Юрия Владимировича, побывавшего и гендиректором на родине, на должность медсестры – подносить судно скорбным (не то судно, на котором люди плавают, а то, в котором человеческое плавает). Но я отвлёкся, I'm sorry.

Познакомившись с его портретом работы Ноткина, я простил последнего за вторжение на мою территорию, ибо Юрий Александрович обратил пристальное внимание на другой объект, попавший в «умелые ручки» Юрия Владимировича. Речь о статье Кирпичёва «22 июня В.Суворова» (lebed.com 6 июня 2010 г.). Точнее, это бесстыдный панегирик Резуну, представленному дорогим ему человеком, великим историком, титаническим борцом с когортами официальных псевдоисториков и легионами квасных патриотов, который выигрывает войну с мощным тоталитарным государством, блистательным анализатором событий лета 1941 года («Стоит вспомнить о 22 июня – и на ум приходит Виктор Суворов. И наоборот». Словом, мы говорим одно и подразумеваем другое).

Правда, назвав Резуна «большим русским писателем, красой и гордость российской словесности, автором самых прекрасных в художественном отношении произведений великой русской литературы», Кирпичёв сам себе противоречит в работах «Реквием по русской литературе» lebed.com/2010/art5661.htm и «Велика ли русская литература?» pereplet.ru/text/kirpichov01dec10.html, на что обращает внимание Ю.Ноткин: «Желающие могут обратиться к этим работам, научно обосновывающим, что русская литература давно умерла, да и пресловутые Пушкин, Толстой, Достоевский, Чехов и пр. никогда и не были великими». Ноткин иронизирует, отмечая применяемый Кирпичёвым «уникальный по простоте и достоверности метод синтеза алгебры и гармонии при оценке величия того или иного автора. Прелесть его в том, что он доступен каждому читателю». Как? – Открывайте ссылки, обогащайтесь и наслаждайтесь «нисходящей ветвью индивидуального графика русской литературы» (по Кирпичёву).

Вольноопределяющийся в Ад

В этом месте галереи я сильнее, чем возле других портретов пожалел, что не могу полностью не то что процитировать, но даже скороговоркой пересказать Юрия Ноткина. Но имею возможность ещё раз рекомендовать ссылку на и/г «Мы здесь». И для соблазнения читателя цитирую избранное из Нестеренко. Вот статья «День национального позора, или Кто победил во Второй мировой войне»: «Немного найдется примеров более отвратительных лицемерия и пропагандистской лжи (ну разве что празднование «победы над американскими агрессорами» в хусейновском Ираке), ибо на самом деле для России 9 мая - день национального позора. И 9 мая 1945 года, и все последующие, прославляющие его годовщины…». А вот стихи, на которые обратил внимание Ю.Ноткин: «Вы – оправдание фашизма:// Хотя бы в чём-то был он прав!//Как жаль, что пули промахнулись//В звездой помеченную грудь,//Как жаль, что вы тогда вернулись// И нас пытаетесь вернуть».

Ю. Ноткин: «Булат(Окуджава) должен перевернуться в гробу с его «Ах, война, что ж ты сделала, подлая...» и «Мальчики! Постарайтесь вернуться назад!». Вызывает отторжение у автора приговор Ю.Нестеренко народу России в своем прощальном откровении «Исход»:

Знаете, я едва не задохнулся, прочтя это. Ведь читал впервые. Впервые – не только приведенные строки, но вообще такое… такое…

Видимо, у Ю. Ноткина и нервы крепче, и больше опыта читательского общения с такими вот русоненавистниками. Наверное, задумав свою статью, Юрий Александрович немало перелопатил сочинений столь визгливой тональности. Во всяком случае, он отозвался на этот пассаж сдержанно, с убийственной вежливостью, хотя Нестеренко заслуживает пинка, без слов:

«Оставим в стороне всё, что коробит меня в этих высказываниях, не стану подчеркивать, что из этого народа вышел и сам Ю.Нестеренко, не говоря уже о тысячах и тысячах славных, известных и менее известных всему миру персоналий, которые эта «биомасса» периодически производила на разных отрезках истории. О себе, «честном и талантливом», он упоминал в «Исходе», ну а других мог просто не заметить…»

Исключение из ряда

Как честный человек, Юрий Нотким посчитал своим долгом верность истине. А она здесь в том, что «Вторую мировую автор не вычитал в книжках, а выстрадал своею кровью, выхаркал своими легкими, прополз, прижимаясь грудью и животом к исковерканной земле… Что такое была та война, рассказал Астафьев страшную правду всем - и в том числе, Юрию Нестеренко. Правда, последний выбрал из этого лишь то, что ему подошло и «не заметил» того, что не оправдывало его концепции».

И вот приговор автора «Отторжения»: «Виктора Астафьева мы выводим из нашего ряда… Выводим по той причине, что как бы к нему ни относиться, а историю он не переделывал. Он просто в ней жил, во многом мучительно, но это уж как довелось родиться».