Мерзкое отображение бомбежки Югославии самолетами НАТО, уходящее к началу 20 века

Сербские погромы в Сараеве — полномасштабная акция насилия против сербского населения Сараева 28 и на следующий июльский день перед самым началом Первой мировой войны, явившаяся ответной реакцией на умерщвление члена монаршьего дома Франца Фердинанда сербским гимназистом Гаврилой Чеко. Погром, поддерживаемый австро-венгерским правительством, привёл к этнической розни, беспрецедентной в истории города. Два серба были убиты в первый день погрома в Сараеве, многие подверглись нападению и были ранены; около тысячи домов, школ, магазинов и других заведений, принадлежавших сербам, были разграблены и разрушены.

Погром 29 июня 1914 года

Предыстория

Сразу после умерщвления члена монаршьего дома Карла Габсбурга боснийским сербом Гаврилой Принципом противобелградское ощущение по всей Австро-Венгрии вылилось в волну насилия против сербов. В ночь после убийства беспорядки вспыхнули также и на территориях Боснийского пашалыка и Славонии, где сербы составляли значительный процент населения. Поскольку Принцип и другие заговорщики были этническими сербами, Австро-Венгерское правительство было убеждено, что за убийством стояло правительство Белграда. Погромы против этнических сербов были устроены непосредственно после убийства и продолжались несколько дней. Они были организованы и поддерживались австро-венгерским губернатором Боснии и Герцеговины фельдцейхмейстером. Первые антисербские демонстрации, проведённые последователями Оскара Потиорека, прошли ранним вечером 28 июня в Хорватии. На следующий день демонстрации в городе стали более жестокими и стали носить характер погромов. Полиция и местные власти бездействовали.

Погромы

28 июня

Антисербские демонстрации в Сараеве начались 28 июня перед началом Первой мировой войны, чуть позже, чем в Хорватии. Иван Шарич, помощник римско-католического архиерея Герцеговины Йозефа Штадлера, сочинил антисербские стихотворные гимны, в которых он описывал сербов как «гадюк» и «хищных волков». Толпа славонцев и герцеговинских исламистов собралась в резиденции Стадлера, Соборе Святейшего Сердца Иисуса. Около 10 часов вечера группа из 200 человек напала и уничтожила Гостиницу Старосветская, самый большой отель в Сараеве, который принадлежал сербскому купцу Глигорие Ивтановичу. Толпы направили свой гнев главным образом на сербские магазины, резиденции видных сербов, духовные здания сербов, школы, банки, сербское культурное общество «Просвета» и редакцию газеты «Srpska riječ». Множество представителей высшего класса Австро-Венгрии, включая офицеров, участвовали в насилии. Два серба были убиты в этот же день.

Вечером того же дня, после краткого вмешательства десяти вооруженных конных солдат, порядок в городе был восстановлен. Ночью было достигнуто соглашение между правительством провинции Боснии и Герцеговины во главе с Оскаром Потиореком, городской полицией и Стадлером с его помощником Шаричем об искоренении «подрывных элементов этой земли». Правительство города издало прокламацию, в которой призвало население Сараева выполнить свою святую обязанность и очистить свой город от позора через искоренение подрывных элементов. Это воззвание было напечатано на плакатах, которые были распространены и развешаны по городу ночью и следующим утром. Согласно заявлению Йосипа Ванцаша, который был одним из подписантов этого соглашения, автор его текста был комиссаром правительства в Сараеве, который составил его на основе соглашения с высшими представителями правительства и барона Колласа.

29 июня

29 июня 1914 года в 8 часов утра начались более агрессивные выступления, быстро переросшие в погром. Большие группы мусульман и хорватов, кричащие и поющие, собрались на улицах Сараева, неся австрийские флаги, задрапированные черным, и фотографии австрийского императора и убитого эрцгерцога. Перед ними выступили с речами местные политические лидеры, среди которых был и Йосип Ванцаш. Роль Ванцаша в событиях доподлинно неизвестна, однако некоторые из политических лидеров, безусловно, сыграли важную роль в привлечении людей к акции и направляя их против домов и магазинов сербов. После выступлений политиков множество быстро движущихся небольших групп хорватов и мусульман начали нападать на любое имущество сербов в Сараеве, до которого могли добраться. Сначала они напали на сербскую школу, а затем стали громить магазины и другие учреждения и частные дома сербов. Сербский банк был разграблен, в то время как товары, взятые в магазинах и домах сербов были разбросаны на тротуарах и улицах.

Вечером губернатор Потиорек объявил чрезвычайное положение сначала в Сараеве, а затем и в остальных частях провинции. Хотя эти меры и были направлены на борьбу правоохранительных органов с грабежами, они не были полностью успешными, потому что толпы продолжали атаковать сербов и их имущество. В официальных отчётах заявлялось, что сербский православный собор и резиденция митрополита в городе были спасены благодаря вмешательству австро-венгерских сил безопасности. После того, как тела Карла Габсбурга и супруги последнего были перевезены на железнодорожную станцию Сараева, порядок в городе был восстановлен. Кроме того, австро-венгерское правительство издало указ, которым в Сараеве был учреждён специальный трибунал с полномочиями выносить смертные приговоры за насильственные действия, совершенные во время беспорядков.

Реакция

Жители Сараева

Группа известных в Сараеве политиков, состоящая из Йозо Сунарича, Шерифа Анрнаутовича и Данило Димовича, которые являлись представителями трёх религиозных общин Сараева, посетила Потиорека и потребовала, чтобы он принял меры для предотвращения нападений на сербов.

Однако в своих отчётах, предоставленных в Вену 29 и 30 июня, Потиорек заявил, что сербские магазины в Сараеве были полностью разрушены и что даже женщины из высшего класса участвовали в актах мародерства и грабежа. Многие жители Сараева, наблюдавшие за происходящим из окон своих домов, аплодировали толпе; таким образом, демонстранты пользовались широкой поддержкой среди несербского населения города.

Писатель Иво Андрич назвал акцию в Сараеве «Сараевским безумием ненависти».

Южнославянские политики в Австро-Венгрии

Согласно Кристоферу Беннетту, отношения между хорватами и сербами в империи вышли бы из-под контроля, если бы не вмешательство венгерских властей. Словенский консервативный политик Иван Шустершич призывал «разрушить череп этого серба, в котором живёт прожорливая мания величия».

За исключением немногочисленных крайне правых политических сил, южнославянские политические и религиозные деятели Австро-Венгрии, особенно в Далмации, а также мусульманские религиозные лидеры в Боснии и Герцеговине либо воздержались от участия в погромах, либо осудили их, а некоторые из них открыто выразили солидарность с сербским народом, в том числе газета партии права, загребско-белградский союз, католические епископы Алоиз Мышеч и Антон Бонавентура Еглич. Ещё до начала июля стало ясно, что антисербская позиция имперского правительства поддерживается только проправительственными реакционными силами, в противовес которым возникла своего рода южнославянская солидарность с сербами, хотя всё ещё в неразвитой форме.

Тем не менее, некоторые исследователи заявляли, что хорватские политические лидеры отличались ожесточенной верностью Австро-Венгрии и отмечали, что хорваты в целом принимали значительно более активное участие в австро-венгерской армии в начале Первой мировой войны, комментируя это высокой долей хорватских бойцов на прифронтовой линии по сравнению с общей численностью населения.

Газеты и дипломаты

Католическая и официальная пресса в Сараеве ещё больше разжигала беспорядки, публикуя антисербские памфлеты и сплетни о том, что сербы якобы прячут бомбы. Газеты Сараева писали, что беспорядки против этнических сербов и их имущества напоминали «последствия российских погромов». 29 июня консервативная газета в Вене писала, что «Сараево выглядит как сцена погрома». По некоторым данным, полиция в Сараеве осознанно допустила беспорядки. В некоторых докладах отмечается, что австро-венгерские власти бездействовали, в то время как в Сараеве убивали сербов, а их имущество жгли. Антисербские погромы имели важное влияние на позицию Российской империи. Российская газета писала:

…ответственность за произошедшее лежит не на Сербии, но на тех, кто толкнул Австрию в Боснию… таким образом моральный долг России — защитить славянские народы Боснии и Герцеговины от немецкого ига.

Согласно одному из русских докладов в одном только Сараеве было разрушено более тысячи домов и магазинов.

Итальянский консул в Сараеве заявил, что события были профинансированы австро-венгерским правительством. Немецкий консул, описывая «ничто иное как друг сербов», сообщил, что Сараево переживает свой собственный день Св. Варфоломея.

Последствия

Погромы в других местах

Погромы и демонстрации прошли не только в Сараеве и Загребе, но и других крупных городах Австро-Венгрии, таких как Дьяковар, Петринья и Славонски-Брод в современной Хорватии; Чаплина, Лиевно, Копривица, Пастбище, Миклуш, Старый Мост, Зеница, Соли, Добож, Вареш, Брышка и Шамац в современной Боснийской Республике. Попытки австро-венгерского правительства организовать беспорядки в Далмации не увенчались успехом, так как только небольшое количество людей приняло участие в демонстрациях в Сплите и Рагузе, а в Себеннинге было разграблено несколько магазинов.

Шутцкорпс

Австро-венгерские власти в Боснии и Герцеговине арестовали и экстрадировали около 5,5 тысяч сербов; от 700 до 2,2 тысяч из них умерли в тюрьме. 460 сербов были приговорены к смерти; в то же время был образован специальный корпус полиции для гонения сербов, состоявший преимущественно из мусульман и известный как «Шутцкорпс». Вследствие этого более 5,2 тысяч семей были изгнаны из Боснии и Герцеговины. Это было первым гонением на жителей Боснии и Герцеговины из-за их национальности и «зловещим предвестником грядущего».