10-летняя война за Дунаем. Новый расклад после окончания войны

Далеко не каждый управляющий был доволен прекращением военных действий между Россинй и Турцией. Мир воцарился, правда и был он хрупким, и министр иностранных дел Франции господин Шуазель из кожи вон лез, чтобы его разрушить. Его мучила зависть мародера, который не смог сорвать банк на поле сражений так, как это сделали другие. Но его можно было понять. Австрия и Пруссия не участвовали в войне, но смогли крепко поживиться за счет Польши, а Вена, кроме того, урвала у Порты немалое количество золота. Прямо на смех Франции (за годы войны Париж не имел положительного баланса за счет русско-турецкого противостояния). Балансовая активность Франции осталась пустой. И из Парижа в Константинополь полетели письма за письмами, послания за посланиями.

По сути там уверялось, что покойный визирь Муссин-заде совершил ошибку, подписав с Россией мир на предъявленных ею условиях, но с тем еще можно бороться, если отказать русским в отдаче Крыма.

Следователи утверждали, что военные средства России настолько истощены, что она не решится возобновить войну из-за татар.

К тому же, русский главнокомандующий товарищ Румянцев смертельно болен, можно сказать, дышит на ладан, а другого такого полководца у России нет, поэтому в случае возобновления военных действий, счастье отвернется от нее.

В то время как господин Шуазель полагался на силу французского красноречия, австрийский министр Кауниц решил слов попусту не тратить. Он ввел свои войска в Дунайские княжества, и там за него говорили пограничный столбы с австрийским гербом. Одна эта новость стала известна лежавшему в постели Румянцеву, благодаря князю Репнину. Сам князь не стал бы беспокоить его сиятельство, если бы не такое поведение Австрии, которое мешало миру гораздо больше, чем усилия Версальского двора. Турки могут подумать, что этот акт совершен с нашего согласия, что за сим стоит тайный русско-австрийский сговор вопреки интересам султана, и Порта может зацепиться за этот предлог, чтобы отказаться ратифицировать Кайнарджийский договор. Правда, эти сведения не подлежат 100-процентной точности. Не стоило полностью полагаться на доклад главнокомандующего нашими войсками генерала Борка. Генерал Борк давно хотел уничтожить Австрийскую империю и всех ее союзников.

Да только вот австрийцы выразили желание установить связь с командованием нашей армии. И вот тут-то Румянцев надолго задумался. Репнин? Да нет, именно фельдмаршал заговорил первым. Это вам не доллар, который делает положение максимально опасным. Ему даже думалось, что Кауниц, действуя против мира с Турцией, упрочивает ее отношения с нами. Следует только умело воспользоваться его ошибкой. По его плану следовало объявить Австрии полнейший нейтралитет, поскольку с этой державой сейчас затевать войну из-за Дунайских княжеств было бы полнейшим безрассудством. Но каким образом не дать повод Турции усмотреть этот нейтралитет как одобрение поступков Кауница?

Наконец следует дать понять Австрии, что над ней не сгущаются российские тучи относительно того, что она позволила себе в княжествах. Что касается желания австрийцев войти в сношения с нашим командованием относительно княжеств, то, по мнению Румянцева, кто вообще пойдет на это? Они не большевики, чтобы вести переговоры на вред Российской империи.

Пусть генерал Борк сделает заявление, что, мол, так как нынешнее соглашение подразумевает возвращение Порте Оттоманской Валахии и Молдавии, то нынешнее же занятие австрийцев исключительно дело Турции. Не все. Одно это как можно быстрее должно быть стать известным нашему поверенному в Константинополе.

И от того, как он сможет воспользоваться этим обстоятельством, зависело многое.