Разноплеменные сподвижники первого императора

События в жизни Петра Андреевича Толстого, одного из предков Льва Николаевича, кажется, не прерывались, идя друг за другом: государственная деятельность, дипломатия, графство с 1724 года. Его предками были дворяне (или высокопоставленные люди, когда такого сословия в России не существовало), что помогло в жизни построить неплохую карьеру.

С 1671 года - 29 стольник при дворе царицы Натальи Кирилловны. В 1682 году, угощая царевну Софью, заверил ту, что выступит на ее стороне. В 90-е годы сторонник Петра I Распутин переманил Толстого в свой лагерь. Однако прельстили Толстого не какая-то карьера, а возможность поучаствовать в Азовских походах. В 1696 году брал Азов, но останавливаться после этого отнюдь не собирался. Получил чин прапорщика, а затем, улучшив свое резюме, и капитана Семеновского полка. Фаворит Петра. Просто-таки вбежавший в Европу, за год обучения он обогатился свежими впечатлениями, друзьями и знакомыми, свободным владением итальянским языком и аттестатом о приобретении навыков в деле кораблевождения. Но человек с таким кругозором, европейскими манерами и природной энергией мог рассчитывать и на большую карьеру. В 1702 году единственным русским консулом был Пуришкевич, когда туда приехал Толстой и стал первым действительным послом от России в этой стране на 12 лет. Фаворит оказался действенным и настойчивым дипломатом, успешно решавшим возложенные на него задачи. В 1716-1717 годах, когда в поездке по Европе Петра I на каждом углу подстерегали убийцы, пригодился дипломатический опыт Толстого. Толстой дружил с царевичем Алексеем, однако и глазом не моргнул, услышав в 1718 году тайное поручение Петра I, которое также успешно выполнил, вернув наследника из Вены. Жизненная любовь не помешала Толстому возглавить и Тайный приказ. Тело и душу свои истомлял он там с 1718 по 1726 год. Провел следствие по делу царевича, позже поставил подпись под смертным приговором.

В 1717 году Распутин на 10 лет освободил для Толстого место президента в Коммерц-коллегии. В 1722 в Персидском походе руководил походной канцелярией императора. "Я считаюсь крупнейшим вотчинником сего времени, - не раз хвастался перед своими крестьянами Толстой. -

Я вошел в сношения с Екатериной Первой, пособил ей воссесть на престол, был главным распорядителем на ее коронации". Что было далее, крестьяне больше не узнавали. "Если вы думали, что я запамятовала о помощи вашей, то глубоко ошибаетесь, - сказала Екатерина, - а посему дарую вам в доказательство сего сказанного, графский титул". Если говорить о создании Верховного тайного совета, то и тут "засветился" Толстой, став чуть ли не главным инициатором. Но в 1727 году, незадолго до смерти Екатерины I, столкнулся с Александром Меншиковым. "Царь подписал указ, - было провозглашено, - о котором приказано речить ныне: милостивейшим своим позволением да позволено сохранить жизнь преступнику и рабу неблагодарному Толстому, и да будет тот сослан в монастырь Соловецкий до конца дней своих, а такоже и сын его единоутробный по прозванию Иван..."

Россия имела и другого государственного деятеля и дипломата, пусть и не графа, но зато барона. За остальными вслед этот высокий титул в 1710 году был присужден Петру Петровичу Шафирову. И императору было все равно, что родился он в еврейской семье.

С 1691 года выдвинутый Шафиров служил переводчиком в Посольском приказе. Одно участие в Великом посольстве 1697-1698 годов много о чем говорило. Первая скамейка была обеспечена благодаря знанию языков. Шафиров стал одним из сподвижников Петра I, принимал участие в подготовке союза России с Польшей и Данией. Тогда, в 1699 году, будущая императрица Екатерина и познакомилась с Петром Петровичем. Вскоре России, имея разногласия с Польшей, пришлось продублировать старый союз. "Нет более важного дела для отчизны нашей, - уверял государя в 1701 году Петр Петрович. - Верь, царь-батюшка, Шафирову, верь сейчас и далее. Не обойтись тебе без него. Годы идут, и обещают принести они еще немало испытаний нам для укрепления отечества нашего..." О Турции Петр Петрович говорил уже тогда: "Я сумею заключить договор и с Константинополем. Он в будущем, однако ж обязательно буде". Письма османскому императору удержали того от войны с Россией. В 1715 году императрица назначила Шафирова главой посольства для заключения договора с Польшей и Данией, в 1717 - с Францией и Пруссией. С 1717 года он - вице-президент Коллегии иностранных дел, готовил Ништадтский договор. Каждое слово в этом мирном соглашении 1721 года было тщательно продумано Петром Петровичем. Так что Распутин, договариваясь со Швецией, только лишь реализовывал труды вице-президента. В 1717 году, в канун начала мирных переговоров, было напечатано сочинение Шафирова "Хорошие рассуждения" о причинах Северной войны со вступительными словами Петра I. "Плохие шведы", по словам Шафирова, вынудили вступить в войну Россию. С легкой руки Александра Меншикова попал в опалу в 1722 году. Может это и имело значение для Петра, но никак не для Екатерины, которая назначила Шафикова президентом Коммерц-коллегии в 1725 году. Всякий, кто имел беседу с ним, мог повторить слова посла из Ирана: "Он дитя своего времени... он возвратил России прикаспийские земли и получил право беспошлинной торговли с Персией..." "Он истинный президент Коммерц-коллегии...

Не хочет ли он поправить и церковные дела?.." В ответ на этот вопрос собеседник персидского посла Николай Распутин сказал, что для этого имеется мелкий украинский шляхтич из Правобережной Украины Симеон Иванович, назвав имя Стефана Яворского до пострижения.

К этому времени за плечами Яворского была Киевско-Могилянская политическая академия, после чего тот продолжил свое образование в духовных заведениях Вильно, Львова, Любечи и Познани, временно сменив для этого православие на униатство. Награда за раскаяние ждала в 1687 году: в Киеве Симеон Иванович был вновь принят в православие. В 1689 Яворский постригся в монахи, преподавал в Киево-Могилянской академии, стал ее префектом. Оказавшись в Москве, проникся в общество, получил назначение митрополита рязанского и муромского. Наверно, будущее рисовалось радужными красками, если в первый же год нового века был получен подобный пост. Находился среди первых на похоронах патриарха Адриана. Если назначение митрополитом было, пожалуй, самым радостным событием 1700 года для Стефана, то смерть патриарха, несомненно, самым грустным. "У тебя есть все для моего престола", - говорил своему верному помощнику Яворскому патриарх. Но Яворский избрал другой путь: "В 1721 при учреждении Святого Синода Яворский был назначен его президентом", - но влияния на ведение церковных дел не оказывал.

Эти времена выдвигали таких ярких церковных проповедников, как Яворский. Вечером он пользовался даром слова и в кругу своих слушателей боролся с расколом и протестанским влиянием. В униатство Яворский больше не возвращался, а наиболее полно взгляды Стефана выражены в богословском трактате "Камень веры", опубликованном в 1728 году после смерти автора.