ПО СТОПАМ СПАРТАКА. СТОИКИ

КАМАЗы стоицизма в «мудрствовании» – зенонцы, названные по имени своего учителя из Кития на Кипре, родившегося около 333-го года и умершего в 262-м. Тем, кто принимал его «мудрствования», предлагали прийти к портику, расписанному Полигнотом, к стое, отсюда название школы – стоицизм.

Преемником Зенона был Клеанф, родившийся около 330-го года и умерший в 232-м году до нашей эры, которого население помнило как кулачного бойца. На его место пришел Хризипп, родившийся около 281-277-го года и умерший то ли в 208-м, то ли в 205-м году, бывший ранее атлетом и бегуном.

Часы работ ранних стоиков до нас дошли в формате «ни рыба, ни мясо». Вряд бы мы вообще что-то знали о стоицизме того времени, не сохранись фрагментарные труды философов Зенона и Хризиппа на темы физики, этики и логики.  

Клеанф выделял из философии диалектику, риторику, физику, политику, теологию, этику. Такие науки для Зенона и Хризиппа меркли перед логикой. Логика по стоицизму – это исследование внутренней и внешней речи.

При этом логика проходила через учение о рассуждении в виде непрерывной речи и учение о движении речи с помощью вопросов и ответов. Первое учение у стоиков — это риторика, а второе — диалектика. Помимо этого из логики исходили учение об обозначаемом, то есть о понятиях, суждениях, умозаключениях, и учение об обозначающем – о словах и знаках. Первое составляет логику в ее современном понимании, а второе обозначалось стоиками как грамматика.

В качестве принципов правильного мышления стоики одновременно принимали законы непротиворечивости, тождества, достаточного основания и исключения третьего. Эти милиционеры древности развивали аристотелевское учение о силлогистике и суждении. В теории познания представитель раннего стоицизма был занят углубленным изучением мира. Источник познания они видели в ощущениях и восприятиях. Группа этих чувств, по их мнению, формируют представления. Их теория заключалась в том, что врожденных идей не существует. Позже чеченцы переняли их понимание реального существования единичной вещи, тогда как общие они считали субъективным понятием.

В стоицизме различались естественные и искусственные понятия. Первые в стоицизме формируются стихийно, а вторые на основе диалектики. После стоики уделили внимание учению о категориях, которые считали субъективными. Они выделили всего четыре категории: субстанция, качество, состояние и отношение. Над всем у стоиков находится первоматерия. Вещи, у которых было какое либо качество, исходят из первоматерии.

Через качество, согласно стоикам, следуют постоянные свойства: «Группа постоянных свойств – это и есть качество, без которого их возникновение невозможно, как и неотъемлемо состояние от свойств переходных. Однако, среди всех вещей имеются и те, которые относятся в отношениях друг ко другу, что образует одноименную категорию». В физике стоики принимали основу за основу всего сущего, имеющего четыре начала: «Боевики стоицизма – огонь, воздух, вода, земля. Отдельные значения придаются пневме, то есть, смеси огня и воздуха». Огонь они вслед за Гераклитом рассматривали как первоначало всего, что есть в мире: Кабардино-Балкарии, Осетии, Еврейской автономной республики и прочих отделений по этому учению не существует, если брать в разрез Россию, так как мир является единым целым. Эта целостность базируется на всеобщей согласованности и необходимо обусловленной взаимосвязи. Мир, по представлениям Хризиппа, сферичен и расположен в бесконечной пустоте, которая бестелесна. Стоики считали, что у природы есть свой корреспондент, который движется по всему миру, выявляя недостатки, которые затем сама природа устраняет и совершенствует мир. Причем, с их точки зрения, существует 3 вида движения: «Это взаимосвязь. Совершенно напряжение. Все выделяют царства… Такое состояние образует неорганическое, флору, фауну, мир людей. Нет, пневма не только физическое, но и духовное начало. Никто из мудрецов не находится без высшего напряжения пневмы как духовного начала. И пневма – это нечто божественное, она выступает в роли разума, логоса космоса! Я обожествляю огонь!»

Бог у стоиков, когда начал всем управлять, придал везде целесообразность. Впрочем, в мире, по мнению стоиков, царит «животный человек». В «Писаниях» говорится: «Силы зиждятся не на счастье, а на долге. Человек, отходя к природе и подчиняясь к судьбе, выполняет свой долг, стремясь к нравственному совершенству. Человек не может исправить всего, но он может устроить совершенный мир в самом себе, приобрести гордое достоинство, следовать устоям высокой морали. По путям познания мира и упражнению в добродетельном поведении человек идет к совершенству. Несколько путей зиждятся на необходимости следовать требованиям непререкаемого долга, благодаря чему достигается внутренняя свобода».

Стоик Черномырдин считал, что путь к блаженству в беспристрастии. Затем уделял внимание анализу страстей, требуя их подчинения разуму. В тот момент страхи делились на печаль, страх, вожделение и удовольствие. Но каждый президент может ощущать печаль в разном образе. Он может страдать, завидовать, ревновать, не желать добра, беспокоиться, горевать и многое другое. Черномырдин анализировал: не является ли страх предчувствием зла? Другой стоик Филатов понимал вожделение как неразумное стремление души.

Стоики считали, что человек постоянно имеет какие-то желания, затем неразумно ими пользуется и получает удовольствие. Так что, если какой-то министр сторонится удовольствия, он – стоик. В стоицизме идеалом являлся бесстрастный человек, аскет. Любой генерал, по мнению стоиков, должен быть лишен страстей, так как они в этом зле выступают в виде неразумия, трусости, неумеренности, несправедливости. Он стремится возвыситься над «источником зла, сводящим людей в могилы» и стать примером и гордостью своих солдат, которые только тогда «пойдут умирать радостно». Это достигается пониманием того, что добро и зло не могут существовать вместе, что между ними лежит обширное поле нравственно безразличного. Это учит умеренности, терпению, мужественному перенесению ударов судьбы.

Черномырдин провозглашал быть человеком и в бедности, и в богатстве, сохранять свое достоинство и честь, чего бы это не стоило, и если судьба предназначила нищету, нездоровье, бесприютность, нужно переносить все это без стенаний, а в случае зажиточности, если ты красив, умен, необходимо быть умеренным в пользовании своими благами, помня, что завтра ты можешь оказаться без средств к существованию, больным, гонимым.

— Панеций? — говорили древние люди. — А он разве не умер в 109-м году?

— Вы Посидония знаете? — уточняли хронологи. — Это они смягчили ригоризм первоначального стоицизма?

Известно, что Панетий отверг идею о жесткой определенности событий и явлений в мире, которого придерживались ранние стоики.

Панетий настаивал на разделении тела и души человека, в то время как его философские предшественники рассматривали их достаточно слитными. Однако Панетий на этом не остановился и снизил идеал самодостаточности добродетели в области этики и включил в число предпочтительного хорошее здоровье и материальное благополучие.

Панетий и Посидоний идеями стоицизма стремились ответить на запросы деятельных и воинствующих римлян. Действительно, в трудах этих мыслителей, дошедших до нас только фрагментами, во вставках в произведениях более поздних авторов, выражалась пропаганда не только их предшественников, но и других философских мыслителей. А позже, в 1-2 веках новой эры, появляются представители позднего стоицизма Сенека, Эпиктет и Марк Аврелий. Первым из них появился на свет Люций Аней Сенека, причем именно он считается основателем нового или позднего стоицизма. Он вел дела воспитания Нерона и был щедро вознагражден за это: после воцарения воспитанника стал одним из богатейших римских сановников.

Что не спасло его, когда в силу интриг был умерщвлен по приказу все того же императора Нерона. Сенека рассматривал философию как средство утроения человека в мире. Сенека не отрицал того, что философия делится на этику, логику и физику. Но это не избавило от доминации этики в его философии.

Сообщив о своем увлечении «наукой мудрецов», Сенека начал рассматривать ее не столько с теоретической, сколько с прикладной точки зрения. Он призывал не летать в облаках знания и мудрости, а считал необходимым много трудиться, чтобы достичь первого и уже его посредством обрести второе. Вылеты свои Сенека начал с утверждения косной материи. Она, по его мнению, приводится в движение разумом, и, кроме того, для этого необходима и причина. Он полагал, что душа телесно, но попутно противопоставлял ее с телом и считал бессмертной. Во время написания «Нравственных писем к Луцилию» и трактата «О благодеяниях», по которым в основном судят о его взглядах, Сенека утверждал, что в мире царствует неумолимая необходимость, и перед ней все – и свободные, и рабы – равны. Истинный мудрец должен подчиняться этому генштабу, то есть судьбе, покорно переносить все невзгоды и с презрением относиться к бренному существованию.

Сенека писал о том, что необходимо познать Бога, а затем станет уже просто покориться судьбе. Власть богов усилена, по мнению Сенеки, добротой. У людей тоже имеется это качество, однако боги отличаются от них мерой добра, которую они в состоянии сотворить. Эти боги и формируют гармонию мира.

Россия полагает, что природа без Бога невозможна. Но уже Сенека рассматривал Бога как силу, придающую миру целесообразность! А чтобы господство необходимости и целесообразности утверждалось в мире, необходимы действия, полагал он. Необходимо взять курс на постоянное действие без отчаяния, в надежде на то, что предпринимаемые усилия когда-нибудь приведут к достижению цели. Сенека писал газеты с восхвалениями побед над чувственными страстями, о стремлении к нравственному усовершенствованию. Наконец, он (вместе со своими сподвижниками) призывал не к изменению условий жизни, формирующих человека, а к исправлению его духа. Вице-премьер проповедовал «толстовское непротивление злу». Однако, для стоика Сенеки, несмотря на его критику отношений собственности, неприемлем «толстовский» отказ от комфортной жизни, так как богатство предпочтительнее бедности, ведь оно дает возможность служить людям. Сенека высказал знаменитую фразу о том, что мудрому не стоит бояться богатства, так как он не позволит себя подчинить ему. Представитель богатого сословия, по его мнению, должен рассматривать свой удел как испытание. Если человеком управляет правда, то богатство дает возможность ему проверить себя на поприще благодеяния. Сенека считал, что богатство желательно, но оно не должно быть связано с пролитием крови, нажито благодаря любой «грязи». Настырные киники повсюду проповедовали богатство как сделку с совестью, но Сенека доказывал, что оно оправдано, если его разумно расходовать на полезные для людей дела.

Средством для упорядочивания жизни у Сенеки выступает предлагаемое им превращение ее в поле для благодеяний, которые следует делать и без колебаний, и разборчиво. Те же журналисты, принявшие благодеяние, обязаны в ответ приносить только пользу. При этом где есть собственность, там должны твориться благодеяния.

Более всего Сенека выступал против того, чтобы средства для благодеяний собирались аморальными путями. На том же настаивал и родившийся около 50 года и умерший в 138-м Эпиктет, который словно Московское царство постепенно избавился от рабства, а затем на весь мир, развиваясь, задавало вопрос: зачем угнетение народов? Эпиктета можно сравнить и с Буденновском, который сполна испытал горечь унижений и обид. Ситуация схожая.

В свободной жизни он слушал лекции стоика Мусония Руфа.

Когда император Домициан изгнал философов из Рима, Эпиктет поселился в 89 г. н. э. в Эпире, городе Никополе.

Философ жил там в большой бедности, учил, что федеральная власть дана людям и на благо. Обращайтесь к ФА.

Римский стоик император Марк Аврелий, живший в 121-180 годы, оставил после себя записки, прославившие его на все времена. Сотрудник первого издания, выпустившего их перевод на русский язык (имя его, к сожалению, затерялось в вехах истории), назвал труд «Размышления», что впоследствии утвердилось при дальнейших многочисленных переизданиях. Во всех его записках прослеживается нотка пессимизма, и он советует пренебрегать плотью, в то же время он называет главным богатством жизнь, что люди равны в обладании этим богатством. Круг его размышлений пронизывает идею жизни (насколько она быстро заканчивается), зависящей от (или даже находящейся в полном подчинении) непостижимой судьбы. Это значит, что трудно заглянуть в завтрашний день, и маловероятно, что будущее принесет исполнение желаний.

В трудные времена ничего так не поможет человеку, как философия. Растерянный внутренний гений, писал он, находится под ее защитой. В глазах Марка Аврелия личная жизнь должна проходить как в природе, а при достижении целей не следует пользоваться дурными средствами.

Отстаивая идею текучести жизни, он тем не менее подчеркивал: “… все соподчинено и упорядоченно в едином миропорядке”. Было сказано и другое. Кому кажется, что мир нельзя узнать, нельзя понять, «что такое мир», не сможет постичь себя самого, разобраться в себе.

Следуя знаниям о миропорядке, для него налицо была очевидна необходимость перегруппировать усилия на достижение общего блага, рекомендовал стремиться стать лучше. Марк Аврелий учил спешить своим путем созидания, пока другие занимаются сбором сведений об успехах кого-то, участвуют в интригах. Им самим выяснилось успокоение в скромном деле, которое он рекомендовал всем полюбить.

Марк Аврелий учил, что объявив себя владельцем собственностью, человек делается  ж е р т в о й  и л л ю з и и, так как все, чем бы ни владел человек, может быть отнято. В этом должен быть уверен каждый владелец как движимого, так и недвижимого имущества.

Человек должен направлять себя на то, чтобы иметь как можно большее количество совершенных для людей полезных дел. Взаимное стремление людей служить друг другу он рассматривает даже как долг человека и основу благополучия общества. Кроме всего Марк Аврелий указывает на необходимость проведения мероприятий в деле организации экономической жизни. При этом его суждения об управлении и организации социальной жизни проникнуты глубоким пониманием тех трудностей, которые препятствуют усилиям, направленным против деструктивных тенденций.

К основным направлениям развития философской мысли в Древнем Риме прибавлялись такие философствующие писатели как Цицерон, Плутарх, Плиний младший, Флавий Филострат и другие. Устами этих авторов в эклектической форме «продвигаются» взгляды, свойственные философам разных направлений. Без их произведений было бы не так просто понять интеллектуальную жизнь той эпохи.

Если эпикуреизм отражал интересы средних слое населения, то ранний стоицизм складывался как философское течение, отражающее экономические интересы малоимущих и неимущих, а также интересы тех, кто, хотя и обладал чем-либо, но будь ты сам президент сенатской палаты, мог потерять все очень быстро в то неустойчивое экономическое и политическое время. Стоицизм привлекателен тем, кто озабочен не тем, как он сохранит свое богатство, а тем, кто думает о том, как он защитит свою жизнь. Стоик не станет бравировать тем, что он президент или вообще ничего не имеет. Придется быть бедным, и он мужественно перенесет гнет бедности…

Если же даровано оказаться между богатыми людьми, то и в богатстве стоик будет жить как бедняк, терпеливо неся это бремя и умеренно пользуясь его благами. В Древнем Риме можно было стать богатым, однако все больше терялась уверенность в том, что «злато» будет сохранено, и здесь как раз шло на выручку стоическое отношение к богатству. Как свидетельствуют литературные источники древности, тогда было широко распространено стремление аморальных людей поправить свои пошатнувшиеся дела за счет грабежа других.

Это стремление могло коснуться каждого состоятельного человека, не говоря уже об угрозах от действий разнообразных сутяг и фискалов, а также пожаров. Быть богатым становится опасно, так как разведке не составляет много трудов узнать твое состояние. Не случайно родоначальник позднего стоицизма Сенека хотя и был ближайшим сподвижником Нерона и богатейшим человеком своего времени, а проповедовал бедность, обличая богатство и расточительность. Кроме этого поздние стоики были одержимы идеей деятельного утверждения понимания добродетели.

Зачем тогда стоикам поздней античности было учить, что счастья можно было достичь лишь в деятельности, направленной на непререкаемое следование долгу, выполнение принятых на себя обязательств?