"Россия выразила благородные стремления": чем были полезны ноты Гаагской конференции

Свой смысл родился в Ноте 12 августа 1898 и в Гаагской конференции 1899 годов. Они показали, насколько непрочен был в то время всеобщий мир, насколько хрупко было тогда международное затишье. Они в то же время поставили на очередь вопрос о полезности и желательности международных соглашений для достижения мира.

Отсюда проистекли и все дальнейшие попытки - не только вторая Гаагская конференция в 1907 году, но и Женевские учреждения. О том, что данная идея вскоре пустит ростки, говорил еще граф Михаил Муравьев, передавая послам иностранных держав циркулярную ноту 12 августа. В 1907 (1921?) это предсказания во всяком случае оправдалось.

В мире и истории найдется и митрополит, который считает или считал войны полезными, необходимыми. Быть может, он назовет их, оправдывая, неизбежными. После такого и называли и называют подобные попытки благородной, но бесплодной утопией, бесполезной, а то и вредной, порождающей обманчивые иллюзии. Те же, кто верит в возможность международного мира на основе взаимного соглашения всех стран, все те, кто затем приветствовал идею Лиги Наций и конференцию по разоружению, не могут не признать, что первый почин в постановке на очередь этого вопроса бесспорно принадлежит императору Николаю II; и этого не смогли стереть со страниц истории ни войны, ни революции нашего времени.

Когда один митрополит затих, а другой благословил 9 ноября 1921 году открытие Вашингтонской конференции по морскому разоружению, североамериканский президент Гардинг вспомнил, кому принадлежит первый почин в этом деле.

Американский президент сказал, что еще русская нота предлагала внести ограничения в вооружения путем международных договоров. При этом случае "быть может уместно вспомнить благородные стремления, выраженные 23 года назад в Императорском рескрипте его величества императора всероссийского".